Продолжать закручивать санкционные гайки или пересмотреть сам принцип экономических санкций?
11-й Европейский пакет направлен не только и не столько против собственно российских компаний и физических лиц, сколько против фирм в тех странах, которые помогают Кремлю обходить ограничения, введённые ранее.
Так, за минувшие месяцы отмечено довольно заметное увеличение импорта западных товаров в граничащие с Россией страны. Предполагается, что затем эти грузы попадают в Россию — путём параллельного импорта, или реэкспорта.
Кроме того, серьёзно урезан и транзит через российскую территорию — чтобы подсанкционные товары «случайно» не «потерялись» бы в пути.
Именно на устранение таких обходных путей и направлен новый пакет.
Работают ли санкции так, как надо?
Но по мнению экспертов, сам факт того, что приходится накладывать санкции уже на третьи страны, свидетельствует о том, что изначальные ограничения работают не так, как предполагалось, и Россия довольно успешно находит обходные пути, но насколько они действительно буду действенны, сказать сложно: по мнению Александры Прокопенко из берлинского Центра восточноевропейских и международных исследований, для обеих сторон ситуация беспрецедентная:
«Мы являемся свидетелями некоторого экономического эксперимента, которого доселе не было. Потому что ни одна страна под таким количеством санкций не была ещё никогда. Против России сейчас введено более 13 000 совершенно различных санкций. Это больше, чем санкции, наложенные на Иран, Сирию, Северную Корею и Кубу, вместе взятые. Поэтому говорить о том, что механизм [обхода санкций] надёжный, пока достаточно сложно».
Учитывая такие масштабы, в Европе считают очень важным не только работать над самими санкциями, но и разъяснять их значение и применение предпринимателям:
«Необходимо проводить разъяснительную работу с компаниями, потому что некоторые, возможно, нарушают санкции неосознанно. То есть, у них есть заказ на подшипники для Казахстана, и они только рады поставлять подшипники в Казахстан, не зная, что они идут прямо в Россию и помогают машине российской войны. Так что образование — это первое, а контроль — второе», — объясняет Берит Линдеман, генеральный секретарь Норвежского хельсинского комитета.
Устойчива ли российская экономика?
Экономисты отмечают, что краткосрочный эффект от санкций оказался далеко не таким серьёзным, как предполагалось. Сокращение российской экономики в прошлом году составило –2,1%, а прогнозы Международного валютного фонда предполагают в 2023 году даже рост на 0,7%.
Важную роль в этом сыграли энергоносители, против которых санкции в первую очередь и были направлены: объёмы российского экспорта в 2022 году постоянно падали, но цены росли ещё быстрее, так что в итоге, по данным российского Центробанка, на продаже газа в Европу Кремль в 2022-м заработал даже больше, чем в 2021-м.
Но теперь процесс «отключения» Европы от России по большей части завершился. По данным Еврокомиссии, в феврале 2023-го доходы от экспорта российской нефти были на 41,7% меньше, чем в феврале 2022-го.
Кроме того, через те самые «пути обхода», по западным данным, России удалось компенсировать в самом лучшем случае четверть попавших под санкции товаров, а по некоторым оценкам — и вовсе лишь 10%. Если борьба с путями обхода санкций окажется успешной, проблема усилится многократно.
В среднесрочной и долгосрочной же перспективе санкции уже нанесли потенциальный урон.
«Война сама по себе может стимулировать экономику. Так что на определённом уровне можно обмануться цифрами, полагая, что в экономике наблюдается большая активность, но на самом деле большая её часть связана с самой военной деятельностью», — говорит Берит Линдеман.
«Российские власти занимаются тем, что я бы назвала „военным кейнсианством“. То есть перераспределение средств в экономике происходит, прежде всего, через военно-промышленный комплекс. Проблема в том, что ВПК в России никогда не умел конвертировать свои ноу-хау в какие-то гражданские области. Это значит, что дисбаланс будет нарастать и будет надуваться „пузырь“ в районе ВПК. А, соответственно, в гражданских областях всё будет „сжиматься“, потому что все ресурсы будут перетекать в военный сектор. Это не имеет отношения к нормальному росту. Поэтому в ближнесрочной перспективе санкции не сумели, что называется, завалить такого зверя, как российская экономика. Но на долгом сроке он глубоко болен», — полагает Александра Прокопенко.
Потенциальные конфликты
В санкционный список ЕС включены компании из Китая. Но из окончательного варианта были исключены пять китайских фирм. По одним данным — под давлением Пекина, угрожавшего Европе последствиями, а по другим — по согласованию с Пекином, который пообещал Брюсселю пристально следить за тем, чтобы в Россию не попадала продукция двойного назначения.
Станет ли эта ситуация поводом для конфликта между Европой и Китаем? С одной стороны, ЕС и Поднебесная тесно связаны в экономическом плане и, по мнению экспертов, Пекин ради России на прямую конфронтацию не пойдёт; но и следовать западной повестке тоже не будет:
«Не только Европа, но и с США ничего не могут поделать с тем, что уровень торговли между Россией и Китаем настолько высокий, что в этом объеме довольно легко прятать любые санкционные нарушения. Но я предположу, что Китай может пойти навстречу европейским союзникам и перевести торговлю с Россией на компании, которые занимаются обслуживанием торговых отношений и Китая с Ираном, с Кубой, с Венесуэлой, с Северной Кореей —__теми странами, с которыми невозможно вести торговлю в современной банковской и финансовой системе. Я не исключаю, что Россию просто переведут туда же», — полагает Александра Прокопенко.
Европе также невыгодно прямо настраивать КНР против себя. Но в ЕС многие готовы, в экстренном случае, пойти и на это:
«Мы находимся в состоянии войны. Китай должен понимать, что на карту поставлена европейская безопасность, и то, что китайские компании помогают обходить введённые нами санкции, не принесёт пользы. Война имеет цену, и платить, возможно, придётся и отношениями с Китаем. В какой-то момент Китаю придётся решать, хочет ли он быть на стороне Европы или на стороне Путина», — говорит Берит Линдеман.
Глобальный Юг
Вместе с «поворотом на Восток» (к Китаю) в Москве говорят и о «повороте на юг» — об укреплении связей со странами Азии, Африки, Латинской Америки.
Несомненно, стать полноценной заменой Западу небогатые страны глобального Юга не могут. Но сама их позиция — отказ осуждать Кремль политически и присоединяться к экономическим санкциям — остаётся важным фактором.
«Полноценно заменить Европу они не могут, но своё они тоже возьмут. В этом смысле очень сильно видно, как глобальный Юг в некотором смысле обижен на глобальный Север, поскольку именно благодаря позиции глобального Юга санкции не стали для режима Путина такими болезненными, как они задумывались», — говорит Александра Прокопенко.
Эксперты не исключают — хоть в ближнесрочной перспективе это маловероятно — что Западу придётся расширять антироссийские санкции на всё большее число третьих стран, которые уже сейчас открыто критикуют действия США и ЕС.
Александра Прокопенко:
«Мне кажется, что западные страны дошли до той точки, когда нужно остановиться и в целом осмыслить санкционную политику — не только в отношении России, а вообще санкции как инструмент экономической политики, который из чего-то экстраординарного становится чем-то обычным и нормальным. А значит, это регулирование нуждается в какой-то донастройке, в переосмыслении. Возможно, имеет смысл не вводить дополнительные ограничения, а в целом попробовать переосмыслить всю санкционную рамку».
