Сообщение о гибели в авиакатастрофе руководителя группы наёмников “Вагнер” Евгения Пригожина сразу же вызвало подозрения в том, что за этим стоит Кремль.
Публично критикуя неудачные действия российских военных на Украине, Пригожин в начале лета возглавил кратковременный мятеж против российского правительства. Это событие удалось предотвратить благодаря договоренности с правительством Владимира Путина о его переезде в Белоруссию в обмен на снятие с него уголовных обвинений.
Однако Пригожин, судя по всему, не выполнил это соглашение. Частный самолет, на котором он, по всей видимости, летел между Москвой и Санкт-Петербургом, упал на землю, объятый пламенем; по сообщениям российских властей, из-под обломков самолета были извлечены 10 тел.
По мнению Джеймса Никси, директора программы по России и Евразии британского аналитического центра Chatham House, очевидное убийство не должно шокировать.
“На протяжении всей советской и постсоветской истории случались подозрительные авиакатастрофы, когда соперники представляли угрозу или становились слишком популярными. Например, Юрий Гагарин в 1968 году и генерал Александр Лебедь (один из возможных претендентов на пост президента) в 2002 году погибли при загадочных обстоятельствах в результате авиационных происшествий”.
Учитывая постоянный поток убийств (покушений и удачных попыток) и загадочных смертей, обрушившихся на противников Кремля в последние годы, старая репутация безжалостных политических акций Кремля остается оправданной.
По словам Никси, “почти все в России и за ее пределами признают, что это просто российский способ ведения дел”.
“Мы на Западе можем задаться вопросом о точном времени и методе – зачем стрелять в Немцова перед Кремлем? Зачем продолжать использовать яд, если он так часто не срабатывает? – Но каковы бы ни были нелогичности, это важная часть “российского управления””.
Наряду с тем, как был сбит самолет, и уверенностью в том, что Пригожин действительно находился на нем в тот момент, есть два ключевых вопроса о его предполагаемой смерти и вероятном убийстве: почему сейчас, что будет дальше?
“Закручивание гаек”
По мнению Скотта Лукаса, эксперта по международным отношениям из Бирмингемского университета и Университетского колледжа Дублина, временной разрыв между событиями конца июня и катастрофой свидетельствует о стратегии Кремля, направленной на то, чтобы укрепить репутацию Путина, несмотря на то, что военные действия продолжают буксовать.
“Если бы Путин после июньского мятежа быстро принял решение по Пригожину, он рисковал бы оттолкнуть от себя ряд людей в России, которые критиковали военное руководство за неправильное ведение войны на Украине, и рисковал бы потерять группу Вагнера и ее бойцов”, – сказал он в интервью Euronews.
Дело в том, что “Вагнер” стал неотъемлемой частью российских военных операций, причем не только на Украине, но и в Африке. Поэтому нельзя сразу избавиться от Пригожина, нужно организовать переходный период. Сигнал здесь таков, что они считают, что переход уже завершен”.
Лукас отмечает, что только на этой неделе было подтверждено, что глава Воздушно-космических сил России Сергей Суровикин был смещен со своего поста. Будучи союзником Вагнера, он, по всей видимости, с конца июня находится под домашним арестом.
“Вопрос в том, стабилизируется ли командный состав в Москве, несмотря на политическое и экономическое давление?” – спрашивает он, – “Потому что это не снимает проблем России на Украине”.
Несмотря на то, что на этой неделе западные союзники выражали недовольство ходом контрнаступления Украины, украинские военные по-прежнему добиваются постепенных, но значимых успехов на местах.
В день независимости страны глава украинской военной разведки заявил, что на контролируемом Россией Крымском полуострове была успешно проведена “спецоперация”, в ходе которой Россия потеряла личный состав и современный ракетный комплекс.
Если его заявление окажется верным, то эта атака станет новым уровнем смелости в украинских наступательных операциях на территориях, удерживаемых Россией. Захват Крыма, в частности, является вершиной “достижений” России на Украине с 2014 года, поэтому зрелище украинского вторжения туда может нанести серьезный ущерб восприятию войны внутри страны.
При нынешнем положении дел, считает Лукас, Путин может сколько угодно уничтожать своих внутренних врагов, но его усилия по обеспечению своего положения не изменят траекторию конфликта.
“Что бы ни происходило в Москве с точки зрения консолидации Путина внутри страны, это не решит проблему неизбежных потерь, с которыми он сталкивается за пределами России – с одной оговоркой: если он сможет продержаться до 2024 года и Дональд Трамп победит на президентских выборах в США, все изменится”.
